30 лет исполняется исторической встрече в Кэмп-Дэвиде, после которой РФ и США перестали считать друг друга врагами

Россия и Соединенные Штаты послезавтра отметят историческую дату в своих отношениях. Ровно 30 лет назад – 1 февраля 1992 года завершилась холодная война» Завершилась она подписанием Кэмп-Дэвидской декларации. Именно эта бумага впервые содержала формулировку о том, что Россия и США не рассматривают друг друга в качестве потенциальных противников, а отношения теперь должны стать дружескими и партнерскими. Вроде всего 30 лет назад, а как много изменилось.

Изменилось у нас: нищая и технологически отсталая в начале 90-х, сейчас Россия почти не имеет долгов, а наши военные разработки опережают конкурентов на годы.

Изменилось у них: Штаты, погрузив своим вмешательством огромные регионы в хаос, теперь сами с ним столкнулись, оказавшись ареной для расовых распрей.

Не изменилось лишь одно. Им там, на Западе, сильная Россия как не нужна была тогда, так и сейчас не нужна. Лучше других это знает Сергей Лавров, все эти годы он на передовой дипломатического противостояния.

Газеты в феврале 1992 года выходили с громкими заголовками вроде «под холодной войной подведена черта». И действительно, текст Кэмп-Дэвидской декларации выглядел тогда невероятным. А теперь и подавно. Вот только послушайте:

«Россия и Соединенные Штаты не рассматривают друг друга в качестве потенциальных противников. Отныне отличительной чертой их отношений будут дружба и партнерство, основанные на взаимном доверии».

Кстати, кому-то сейчас может показаться символичным тот факт, что документ с подписями президентов Ельцина и Буша бесследно затерялся где-то в архивах 90-х — нам остались только буквы на газетой полосе, а про дух декларации и говорить не приходится.

Но это теперь всем известно, в какую точку отношений привела дорога благих намерений в 92-м, всего через месяц после окончательного заката Советского Союза, визит президента новой России в Штаты выглядел едва ли не рассветом новой эры — Борис Ельцин получил в подарок от Джорджа Буша ковбойские сапоги с вышитыми инициалами, а страна и так полная надежд — еще одну.

«Сегодня впервые встретились американский президент и демократически избранный президент независимой России. И мы сделали это не как противники, а как друзья. Эта историческая встреча — еще одно подтверждение окончания холодной войны», — заявил Джордж Буш.

«Я благодарен моему другу, Джорджу, за слова, которые он сейчас высказал. Я считаю, что встреча была исключительно положительной, нужной, исторической. И главное еще в наших отношениях сразу сегодня складывалось, и в дальнейшем будет полная открытость, полная честность наших отношений. И это мы оба очень и очень ценим», — отметил Борис Ельцин.

1 февраля в Кэмп-Девиде родились те самые характеристики лидеров России и США: друг Борис и друг Джордж. Но ответ на вопрос, могла ли Москва рассчитывать на честность вчерашних противников, появился, кажется, еще за пару дней до исторической встречи — во время выступления американского президента в Конгрессе.

«С Божьей помощью Америка победила в холодной войне!» — заявил Джордж Буш.

Эти слова могли бы омрачить радость встречи, но их предпочли не замечать. Сергей Лавров в то время отвечал в МИДе за отношения с международными организациями — такими, как ООН. И хоть на подписании исторического документа не присутствовал, но, как и все тогда чувствовал настроение момента.

«Ну где-то был такой налет эйфории, безусловно. И казалось в то время тем, кто определял внешнюю политику, что все проблемы решатся автоматически, поскольку Россия станет частью цивилизованного, в кавычках упомяну это слово, мира, станет частью западной культуры, западной структуры архитектуры безопасности и получит сильную поддержку в самых разных областях. Все поверили, что отныне и впредь у нас все будет хорошо. А Запад одновременно укрепился в убеждении, что Россия теперь будет следовать тому курсу, который в общем-то отражает общие интересы Запада», — рассказывает Сергей Лавров.

Уже совсем скоро — в 94-м, когда саммит НАТО принял решение о расширении за счет стран бывшего Варшавского договора, стало ясно, что интересы у нас по-прежнему разные. Бомбардировки Югославии в 99-м лишь добавили напряженности, все еще скрываемой за улыбками.

Североатлантический альянс тем временем приближался к российским границам под заверения о том, что этот блок на самом деле оборонительный. Внятного ответа на вопрос, от кого НАТО собирается обороняться с помощью ударных установок на территории Румынии и Польши с полетным временем ракет до центра России в 15 минут, Москва так и не получила.

«Даже если согласиться, что они оборонительный альянс. Тогда была холодная война и была Берлинская стена. Понятно было, какую территорию оборонять. А когда Берлинской стены не стало, когда мы провозгласили в рамках ОБСЕ дружбу вечную, неделимость безопасности, солидарность, что никто не должен укреплять свою безопасность за счет других, они продолжают принимать страны, пять волн расширения. И каждый раз волна расширения получается что линия, которую они должны оборонять, сдвигается все вправо, все восточнее. И вот сейчас она вплотную уже подошла к Украине. И Украину хотят туда затянуть. Хотя всем понятно, что, во-первых, Украина не готова. Во-вторых, что это никакого вклада в укрепление безопасности НАТО не сделает и что это реально подорвет отношения с Российской Федерацией в качестве грубейшего нарушения уже теперь официального политического обязательства, которое брали на себя президенты США и других стран-членов альянса», — отмечает Сергей Лавров.

Градус противостояния уже выглядит куда более опасным, чем в критически тяжелые периоды холодной войны, а само 40-летнее соперничество двух систем вспоминают едва ли не как самый спокойный период мировой истории за полтора века. Но как же так вышло, что громко обозначенная точка в конфликте, вовсе не стала его окончанием?

«Мы говорили так радостно, счастливо и самодовольно о конце холодной войны, что практически никто не обсуждал, а какой будет миропорядок по итогам этой войны. Вообще переговоров на эту тему не было. Я бы так сказал, что холодная война, если считать это войной, а холодная война была войной, холодной, не горячей, но, тем не менее, войной, является уникальной войной в современной истории, которая не окончилась подписанием мирных договоров. Вообще не было распределено, так сказать не были распределены роли по окончанию войны», — отмечает политолог, президент Центра глобальных интересов в Вашингтоне Николай Злобин.

Очевидно, что самостоятельно определенная Соединенными Штатами роль России, как роль проигравшего, Россию устроить не могла. Америка же, в попытке единоличного построения нового миропорядка, за 30 лет последовательно ввергала мир в хаос, не считая возможным обращать внимание на чьи-то интересы, кроме собственных.

«Сейчас мы имеем очень серьезные проблемы ровно потому, что Запад так беззаботно и в общем-то непорядочно поступил по отношению к российским интересам. Могло бы все быть иначе. Но у истории, как вы знаете, нет сослагательного наклонения. Поэтому мы стали мудрее, безусловно. Знаете, говорят ведь, учатся на своих только ошибках. На чужих ошибках не учатся. Мы теперь уже знаем, чего стоят слова Запада, и теперь будем добиваться не только заверений, не только политических обязательств на бумаге, но юридически обязывающих гарантий. Гарантий, которые обеспечивали бы безопасность на всем европейском континенте при полном равноправном учете законных интересов Российской Федерации», — заявил Сергей Лавров.

За 30 лет от былой наивности начала 90-х осталось лишь тяжелое разочарование по поводу искренности намерений Вашингтона. Возможно, куда более остро воспринимающееся в силу особенностей, если угодно, широты души.

«Мы же очень эмоциональные, да, мы, россияне, очень эмоциональные. Нам хочется любить, ненавидеть, а международная политика очень циничная такая область человеческих взаимоотношений, взаимоотношений между государствами. Знаете, известная фраза: мы либо созвонимся, либо поженимся. Так вот не получилось пожениться. Созванивались. Вот весь этот период периодически созванивались. И иногда это было очень продуктивно. Но не получился и брак по расчету тоже», — отмечает президент Российской ассоциации Евроатлантического сотрудничества Татьяна Пархалина.

Гадать, мог ли такой брак стать крепким хотя бы из расчета, теперь бессмысленно. Вполне очевидно лишь одно — хоть и принято оглядываться и искать какие-то поворотные моменты в сторону новой конфронтации, по большому счету, линия Вашингтона в этом смысле никогда не менялась. Просто теперь вместо улыбок и объятий — угрозы и высокомерие.

Кирилл Брайнин